Украине придется продать газопровод из-за действий Германии, причем очень срочно

ALLPRAVDA.INFO
13.06.2023

Контроль над самым главным экономическим и геополитическим активом Украины придется продавать, причем срочно, ибо в противном случае он уже будет никому не нужен. Именно такой вывод можно сделать из недавних заявлений украинских чиновников и управленцев из газового сектора.

Речь идет о газотранспортной системе Украины, через которую (все еще) проходит значительная часть российского газового транзита в Евросоюз. Забавно то, что на самом деле этот вывод крайне оптимистичен, и если послушать не украинских, а польских чиновников, например министра энергетики Польши Кшиштофа Тхужевского (Krzysztof Tchorzewski), то получается, что, скорее всего, уже поздно, ибо «Северный поток – 2″ все равно забирает у Украины роль транзитной страны для российского газа».

Чтобы понять, почему активизировалась тема срочной продажи украинской газотранспортной системы, нужно смотреть не столько на заявления украинских чиновников, сколько на то, что происходит в Германии. И еще – на то, как действия немецких политиков отражаются в западном инфополе и оценках западных экспертов. Агентство S

Эта новость важна со следующей точки зрения: Германия полностью повторяет сценарий «Северного потока – 1», который первоначально невозможно было использовать на полную мощность из-за ограничений, связанных с европейским законодательством. Однако потом газопровод был полностью загружен благодаря «исключениям из правил», которые были организованы немецкой стороной. Противники «Северного потока – 2», что называется, «этот фильм уже видели» – и не испытывают иллюзий в плане судьбы российско-немецкого проекта. Именно из-за этого польский министр энергетики, которого цитирует тот же S

Более того: журналисты флагмана европейской финансовой прессы – Financial Times – еще в конце февраля просчитали максимально невыгодный для «Газпрома» сценарий применения новой европейской «газовой директивы», и этот сценарий выглядит следующим образом: «[принятие директивы] означает, что газопроводы, импортирующие газ в Евросоюз, не могут напрямую принадлежать поставщикам газа – это так называемый принцип «анбандлинг» (unbundling), а также то, что газопроводы должны открыть как минимум 10 процентов своей мощности для третьих сторон». Даже в этом жестком сценарии найти по сути «номинального» держателя акций для интерконнектора «Северного потока – 2» и европейской газотранспортной системы – не проблема, да и держать десять процентов объема открытым – это, конечно, неприятно, но эти «вырезанные» десять процентов мощности никак не спасут украинскую газотранспортную систему от бесполезности.

Вероятно, несколько дней назад в Киеве окончательно и бесповоротно осознали всю глубину проблемы, а польские друзья в структурах ЕС заранее проинформировали о действиях немецкой стороны. Что, собственно, и привело к резкому обострению медийной прокачки темы срочной продажи украинской газотранспортной системы.

По очевидным причинам в качестве публичного инициатора обострения выступил глава национальной акционерной компании «Нафтогаз Украины» Андрей Коболев, который заявил в эфире украинского «5 канала», что «Северный поток – 2» сделает газотранспортную систему страны невостребованной. Публично признать столь обидное поражение в геополитической борьбе с «Газпромом» нужно было ради того, чтобы следующий тезис руководителя «Нафтогаза» был воспринят с одобрением и пониманием: «Нам нужно привлечь зарубежные компании в управление украинской ГТС и поделиться с ними доходами и прибылью в обмен на инвестиции, в обмен на приобретение доли, в обмен на поддержку на Западе, на энергоэффективность, много на что».

Показательно, что менеджеры «Нафтогаза» сами рассчитали схему, с помощью которой «Газпром» может вообще отказаться даже от минимального транзита через украинскую ГТС (большинство аналитиков сходятся на цифре около 10-15 миллиардов кубометров газа по сравнению с нынешними 87 миллиардами), но они предпочитают эту схему описывать для брюссельской аудитории. S

Конечно, это не бесплатная схема, в том смысле, что хранение российского газа в европейских хранилищах будет требовать дополнительных расходов, но этот подход, скорее всего, будет выгоднее и надежнее украинского транзита, не говоря уже о том, что лишение Украины даже остатков «транзитных денег» может представляться российской стороне хорошей идеей, независимо от сопутствующих затрат. Впрочем, даже в сценарии «минимальной прокачки» украинская ГТС становится из прибыльного актива источником убытков.

Решение, которое предлагают украинские «газовые менеджеры», по-своему очень элегантное: если отдать контроль над газотранспортной системой европейскому инвестору, то этот инвестор сделает инвестиции, закроет «дыру» в балансе, проведет переговоры с «Газпромом» и, может быть, договорится о продолжении транзита в хоть каких-то объемах. Проблема в одном – найти этого самого европейского инвестора, который должен соответствовать трем критериям: это должна быть очень богатая компания (которая может себе позволить многомиллиардные инвестиции в украинскую ГТС), это должна быть невероятно смелая компания, готовая нести колоссальные политические риски (которые невозможно застраховать), и это должна быть слегка слепая компания, ибо только слепой не увидит труднорешаемых проблем украинской газотранспортной системы, из-за которых ее, собственно, и предлагают продать.

Найти такого инвестора – фокус, при виде которого Гарри Гудини плакал бы от зависти. Чудеса действительно случаются, но у наших украинских соседей обычно случаются злые чудеса, и если европейского инвестора действительно найдут (что возможно, но маловероятно), то сделка будет выглядеть так: украинскую «трубу» европейцы покупают по цене металлолома, а переговоры с «Газпромом» – это как бесплатный лотерейный билет, причем если билет выиграет, то вся прибыль от транзита (как и контроль за «трубой») уедет в Евросоюз.

Принципиальное нежелание договариваться с Россией – это очень дорогое удовольствие, а для Украины подходит время платить по счетам.