«Молодец, Путин, наконец-то ответил Порошенко как надо»

Провокация украинских властей в Керченском проливе удалась, ничего не скажешь. Менее чем через сутки после того как 25 ноября три корабля ВМСУ нарушили российские территориальные воды в Черном море и, не реагируя на требования наших пограничников остановиться, продолжили движение к переправе, именно Россия была названа Западом виновницей происшедшего.

То есть, фактически боевого столкновения флотов «незалежной» и РФ. Уже к утру понедельника новостные ленты запестрели сообщениями информагентств об «агрессии Кремля», призывами «привлечь к ответственности Путина», страшилками на тему «кто следующий на прицеле у русских?».

Одним из первых отметился МИД Канады, глава которого Христя Фриланд написала на своей странице в Twitter, что «Оттава осуждает агрессию России против Украины в Керченском проливе», и «призывает РФ к немедленному освобождению захваченных судов и восстановлению свободы навигации». Далее по нарастающей: Латвия (как тут без неё?), Польша, американский Конгресс, призывающий своего президента «привлечь к ответственности Путина на саммите G-20»… Что и следовало, в общем, ожидать. Ради чего «прорыв в Азов» и был, надо думать, задуман. С конечной целью — введения на Украине военного положения на неопределенный срок с продлением (на этот период) президентства Петра Порошенко.

В чем убеждены многие политологи. Вот, например, мнение Владимира Джабарова, первого зампреда комитета Совета Федераций по международным делам. «Ждать пришлось меньше суток. Уже ночью состоялся Совет национальной безопасности и обороны Украины, который принял решение рекомендовать Раде утвердить введение военного положения. Но какое-то показательное введение, поскольку без комплекса мер, которые обычно сопутствуют этому. Без всяких ограничений, мобилизаций и так далее. В целом классическая провокация», — сказал Владимир Михайлович. А сенатор Алексей Пушков уверен в том, что «с помощью таких провокаций Порошенко надеется сохранить свою власть — с выборами или без них».

К слову, о Порошенко. Точнее, о его «группе поддержки» — радикалах. Как только стало известно о жесткой реакции РФ на украинскую провокацию в Керченском проливе, они тут же организовали акцию протеста перед зданием Посольства РФ в Киеве. С вечера минувшего воскресенья до середины следующего дня жгли покрышки и дымовые шашки, в загорелся автомобиль диппредставительства. А днем понедельника устроили акцию в центре города с требованием расторгнуть договоренности с Россией о сотрудничестве в Керченском проливе, зажигают фаеры, скандируют антироссийские лозунги.

Впрочем, такая ситуация в украинской столице уже не первую неделю. С той только разницей, что до «керченского кризиса» это были протесты рядовых горожан, в большинстве своем не связанных (точнее, наверное, не повязанных) ни с какими политическими группировками. Просто достало людей хроническое отсутствие тепла в их домах, очередной рост тарифов на ЖКХ и пошлины, цен на топливо и продукты, и т. д. Киевляне уже не стесняются вслух называть действующую власть «продажной», «погрязшей в коррупции». Даже те, кто в 2014-м участвовал в так называемой «революции достоинства». Среди них был и давний знакомый корреспондента «СП» Александр Ш-ко. Не раз слышала от него, регулярно до Майдана бывая в Киеве, о «дорогой Юлечке» (Тимошенко). Её он считал «панацеей от всех постсоветских бед».

Поздним воскресным вечером 25 ноября набрала номер его мобильного телефона.

— Шурик, привет! Не спишь?

— Только что с рыбалки. Был с товарищем на Десне. Улов неплохой, на неделю, думаю, еды хватит. С этим, извини… (непечатное) Майданом скоро пухнуть начнем с голодухи. Цены в магазинах просто неподъёмные. Пока я работал (Шурику 67 лет — авт.) ещё как-то сводили концы с концами. Недавно наше научное предприятие закрылось, инженеры никому нынче на Украине, похоже, не нужны. Живем с женой на мои две тысячи гривны в месяц. Свою пенсию она отсылает в Чернигов сыну, у него недавно родилась дочь… Но ты звонишь, наверное, не за мою жизнь узнать?

 — Киевляне уже в курсе, что Порошенко вот-вот объявит в стране военное положение?

— А то ж!.. Он об этом давно мечтал. Все повод придумать не мог. Или ждал отмашку из-за океана. Без этого ведь не то, что шагу ступить, но и слова вымолвить не может. Шо сказать? Тревожно. Меж собой со знакомыми обсуждаем, конечно. Я за сына боюсь, как бы его с этим военным положением не забрили в ВСУ. Думаю переправить его в Беларусь, у нас там есть свои люди, помогут с жильем.

К разговору подключается жена Шурика Люба.

— Лично я давно ничему не удивляюсь. И то, что Петро Порошенко будет цепляться за власть всеми возможными своими ресурсами, включая армию, вполне ожидаемо. Мне интересно: оплачивать содержание очередного «АТО» тоже нам, простым гражданам или как?

Если с этой семейной парой я говорила по мобильной связи, то двоюродному брату пришлось звонить на стационарный телефон. В течение примерно 8 часов (не считая ночи) слышала в трубке неизменное: «по техническим причинам соединение невозможно». Ответил брат лишь днем в понедельник.

— Да что-то непонятное было все минувшие сутки с телефонной связью, — сказал он. — Даже внутригородские звонки не проходили. Думал, у меня одного. Оказалось, по всему Киеву так.

— О «Керченском кризисе» знаешь?

— Конечно. О нем у нас трещат сейчас без умолку, какой телеканал не включи. Послушаешь, так российские войска уже на пороге, вот-вот войдут «и всех порежут». Но мы давно ко всему подобному притерпелись. Кто-то, конечно, и возмущается, ругает Путина. В основном «западенцы» (жители Западной Украины — авт.). А тут, в Киеве все своими проблемами озабочены. Что там, в Раде, давно никому не интересно. Главное, не высовываться. Не дай бог, «зацепишь» ненароком какого радикала, мало не покажется. Я, например, стараюсь не заходить на Хрещатик, где они постоянно тусуются. И другим не советую.

Ещё один звонок — во Львов, Роксалане Малюте. В начале 2000-х она вышла замуж за крымчанина, сына моих друзей, переехала жить к нему. После «Крымской весны» резко засобиралась домой, убеждая и мужа следовать с ней «вид цих поганих москалей». Она уехала, муж остался.

— Во Львове сейчас тяжко, — призналась Роксалана. — Настроение поганое! Сталкивают людей лбами эти чертовы политики, житья не стало. Я думала, та наша революция в 2014-м пройдет, всё успокоится и заживем нормально. А оно все хуже и хуже.

— Что говорят в вашем городе о вынужденном применении РФ силы к тем кораблям, которые нарушили вчера наши территориальные воды?

— Молодец, говорят, Путин, наконец-то ответил как надо, а то все уговаривал да прощал, вот и дождался… У нас тут Порошенко не особенно любят, мы не киевляне с их пиететом к власти, какой бы она не была.

— В Крым не собираешься вернуться?

— Вот и муж звонит, говорит, сколько ж можно по разным хатам жить? Ой, не знаю… У меня во Львове свой маленький бизнес, жалко бросать. Но, может, и перееду. Уже думаю об этом. Надоело жить в бардаке.

Напоследок я решила пообщаться с приятельницей студенческих лет Миррой Лейкиной. С начала 2000-х она живет в Нью-Йорке, но благодаря соцсетям регулярно выходит на связь с друзьями и учениками (на Родине Мирра была учительницей, сейчас — сотрудник соцслужбы, ухаживает за больными и стариками), в курсе всех российских событий. Как признавалась мне в своё время, здесь (в США) ей не с кем поговорить, все озабочены только собой». Наш виртуальный разговор получился коротким. Милая, тихая, обычно приветливая Лейкина неожиданно обрушила на меня гневный поток. «Ваш Путин совсем с ума сошел! — написала она мне. — Просто террорист какой-то! В Сирии войну развязал. Теперь на Украине пытается. Я выписываю местные газеты, внимательно читаю, что пишут американские политологи о нем и его команде…».

Я попыталась было рассказать бывшей ленинградке, чья бабушка умерла в блокаду от голода, а дед сложил голову на «Невском пятачке», о воскресном ЧП в Керченском проливе — как она видится нам, россиянам, но она связь со мной прервала, не простившись…