Местное самоуправление на Руси – это мечта просветителей Запада

В про­шлой за­мет­ке: Я пришёл бы к вам раньше, но меня за­дер­жа­ла стой­кость ваших солдат … мы кос­ну­лись такого ин­тим­но­го раз­де­ла эт­но­ге­не­за, как про­ис­хож­де­ния личных во­ле­вых ка­честв сол­да­та-кре­стья­ни­на. Однако наше ис­сле­до­ва­ние будет крайне од­но­бо­ким, если мы не за­тро­нем не менее важные со­став­ля­ю­щие стой­ко­сти рус­ских воинов, такие как кол­лек­тив­ная вза­и­мо­по­мощь и мас­со­вый ге­ро­изм (про­сти­те за шаб­лон­ную фразу). У любой нации хва­та­ет умелых и силь­ных бойцов, однако сбор­ная таких бойцов – это ещё не армия, точнее – это ещё не армия-по­бе­ди­тель. Должно быть ещё что-то, что це­мен­ти­ру­ет рать, яв­ля­ясь кол­лек­тив­ным мо­ти­ва­то­ром и кол­лек­тив­ной со­ве­стью.

В армии России, со­сто­я­щем в ос­нов­ном из зем­ле­паш­цев, такой фун­да­мент имелся и был он неотъ­ем­ле­мой частью су­ро­во­го су­ще­ство­ва­ния хле­бо­ро­бов. Выжить в бес­пре­це­дент­но труд­ных кли­ма­ти­че­ских усло­ви­ях можно было только бла­го­да­ря опре­де­лен­ным ком­пен­са­ци­он­ным ме­ха­низ­мам – и в на­ци­о­наль­ном ха­рак­те­ре, и в об­ще­ствен­но-по­ли­ти­че­ской жизни, ко­то­рый во­пло­тил­ся в сель­ской общине, ко­то­рую сами хле­бо­ро­бы на­зы­ва­ли – тем же словом, что и Все­лен­ную – «мiр»

Эта, при­шед­шая из глу­би­ны веков, есте­ствен­ная кре­стьян­ская си­сте­ма вза­и­мо­вы­руч­ки и кол­лек­ти­виз­ма, не давала пре­вра­тить че­ло­ве­ка в оди­но­кую пес­чин­ку, уне­сён­ную ветром. Мешала разо­рять, брала на поруки, опе­ка­ла в ста­ро­сти и мла­до­сти, стра­хо­ва­ла, кре­ди­то­ва­ла а если было за что – и на­ка­зы­ва­ла. У неё был даже соб­ствен­ный уго­лов­ный суд и своя тюрьма. Вы­бор­ные шерифы, ко­то­ры­ми гор­дят­ся аме­ри­кан­цы, су­ще­ство­ва­ли в кре­стьян­ской рус­ской общине уже за 1000 лет до об­ра­зо­ва­ния США. Жен­щи­ны участ­во­ва­ли в работе кре­стьян­ско­го са­мо­управ­ле­ния за 1000 лет до воз­ник­но­ве­ния фе­ми­низ­ма.

Об­че­ством стро­и­ли и ре­мон­ти­ро­ва­ли дороги, мосты, со­би­ра­ли налоги, смот­ре­ли за по­ряд­ком, судили, мирили. И делали это без вся­ко­го по­ну­ка­ния го­су­дар­ства, без ценных со­ве­тов партии и пра­ви­тель­ства. Ко­неч­но же, такая си­ту­а­ция с точки зрения любой власти счи­та­лась аб­со­лют­но нетер­пи­мой.

«Ми­ро­вой мужик!» – при­ят­ный во всех от­но­ше­ни­ях муж­чи­на – такой эпитет со­хра­нил­ся у нас с тех пор, когда кре­стьян­ской жизнью управ­ля­ли ми­ро­вые – из­бран­ные миром, об­щи­ной ста­ро­сты, сот­ни­ки, де­сят­ни­ки, оклад­чи­ки, смот­ри­те­ли училищ и боль­ниц, сбор­щи­ки по­да­тей, леные и по­ле­вые сто­ро­жа, писари. Ду­ра­ков, иди­о­тов и хамов туда пред­по­чи­та­ли не брать, просто чтобы потом, при об­ще­нии с оными, не рас­стра­и­вать­ся. А из­бран­ные пре­крас­но по­ни­ма­ли – как они се­год­ня будут от­но­сить­ся к од­но­сель­ча­нам, так завтра и к ним будет от­но­сить­ся сле­ду­ю­щий чи­нов­ник, из­бран­ный во­лост­ным сходом.

Община была во­пло­ще­ни­ем пред­став­ле­ний кре­стья­ни­на о правде. Она тре­бо­ва­ла, была стро­гой, но, по его мнению, спра­вед­ли­вой. Важное срав­не­ние при­во­дит А. Н. Эн­гель­гардт, упо­ми­ная рядом, в одном пред­ло­же­нии го­су­да­ря и общину: «По по­ня­ти­ям мужика, каждый че­ло­век думает за себя, о своей личной пользе, каждый че­ло­век эгоист, только мiр да царь думают обо всех, только мiр да царь не эго­и­сты» (Эн­гель­гардт, 1987: 540). Это те две силы, ко­то­рые давали кре­стья­ни­ну ощу­ще­ние за­щи­щен­но­сти. И в на­род­ной по­го­вор­ке они были свя­за­ны: «коли всем миром вздох­нут, то и до царя слухи дойдут».

Община была не просто хо­зяй­ствен­ным ор­га­низ­мом, на­прав­лен­ным на ре­ше­ние опре­де­лен­ных эко­но­ми­че­ских и по­ли­ти­че­ских задач, но и вы­пол­ня­ла важную вос­пи­та­тель­ную функ­цию. Му­жиц­кий быт прост и часто груб. Община же в России осу­ществ­ля­ла свое­об­раз­ный нрав­ствен­ный кон­троль, что было чрез­вы­чай­но важно для кре­стьян­ской страны такого раз­ме­ра. Она учила ува­жать друг друга. Вот как опи­сы­ва­ет­ся Эн­гель­гар­дом ритуал де­ре­вен­ско­го при­вет­ствия: «При встре­че кре­стьяне кла­ня­ют­ся друг другу, сни­ма­ют шапки, на­зы­ва­ют по имени-от­че­ству… При встре­чах муж­чи­ны сни­ма­ют шапки и подают друг другу руки. Жен­щи­ны кла­ня­ют­ся и здо­ро­ва­ют­ся»

Впер­вые вни­ма­ние к рус­ской общине при­влек немец­кий ис­сле­до­ва­тель Август фон Гак­ст­гау­зен, он же со­ста­вил ее первое по­дроб­ное опи­са­ние, в ко­то­ром дал ей самую вы­со­кую оценку, считая, что Россия уже осу­ще­стви­ла «уто­пи­че­ские мечты Сен-Симона, причем без ате­из­ма, ко­то­рый питает фран­цуз­скую со­ци­а­ли­сти­че­скую си­сте­му» (Haxthausen, 1972: 26). Он ра­то­вал за со­хра­не­ние и укреп­ле­ние кре­стьян­ской общины, считая, что именно в ней залог бу­ду­ще­го бла­го­по­лу­чия страны.

Даже такой про­жжён­ный за­пад­ник, как Герцен, срав­нив нрав­ствен­ные нормы в рус­ской общине с уви­ден­ным в Европе, скло­нил­ся в сто­ро­ну сла­вя­но­филь­ства, пы­та­ясь убе­дить себя и других в том, что община – это «жиз­нен­ный нерв нашего на­ци­о­наль­но­го су­ще­ство­ва­ния»: «Сча­стье для рус­ско­го народа, что он остал­ся… вне ев­ро­пей­ской ци­ви­ли­за­ции, ко­то­рая, без со­мне­ния, под­ко­па­ла бы общину и ко­то­рая ныне дошла в со­ци­а­лиз­ме до са­мо­от­ри­ца­ния».

Но если читать школь­ные учеб­ни­ки второй по­ло­ви­ны ХХ– начала ХХI века, вся Но­вей­шая ис­то­рия Россия – это “борьба кре­стьян против своего Сча­стья”, где “Глав­ный тормоз” на пути к нему – та самая община. С этим пол­но­стью со­глас­ны как правые мо­нар­хи­сты, так и левые со­ци­а­ли­сты. Оди­на­ко­во оже­сто­чён­но во­е­ва­ли с мно­го­ве­ко­вым кре­стьян­ским укла­дом и цар­ское пра­ви­тель­ство, и со­вет­ское. Уже одно это за­вид­ное еди­но­ду­шие таких непри­ми­ри­мых по­ли­ти­че­ских про­тив­ни­ков должно на­сто­ро­жить.

Я об­ра­тил на это вни­ма­ние, ещё будучи сту­ден­том. А когда начал копать, с при­скор­би­ем кон­ста­ти­ро­вал, что община оди­на­ко­во мешала и правым и левым решать свои соб­ствен­ные про­бле­мы, ни­ка­ким боком со сча­стьем на­род­ным не свя­зан­ные. Правым тре­бо­ва­лось боль­шое ко­ли­че­ство сво­бод­ный рук для про­мыш­лен­но­сти. Левым нужны были обез­до­лен­ные и угне­та­е­мые для бар­ри­кад. И тем и другим хо­те­лось, чтобы под­опеч­ные от них за­ви­се­ли чуть больше, чем пол­но­стью и были по­слуш­ны и бес­сло­вес­ны.

Общими право-левыми уси­ли­я­ми ве­ко­вой уклад хле­бо­паш­цев уда­лось раз­гро­мить только в началу со­ро­ко­вых, в ре­зуль­та­те чего против СССР во­е­ва­ла не только вся Европа, но и армия Вла­со­ва – яв­ле­ние аб­со­лют­но немыс­ли­мое при гос­под­стве об­щин­ных мо­раль­ных прин­ци­пов и нрав­ствен­ных устоев.

После жут­ко­го ру­ко­твор­но­го кри­зи­са в конце ХХ века, ко­то­рый за­кон­чил­ся го­су­дар­ствен­ным де­фол­том 1998 года, по всем рас­чё­там “наших за­пад­ных парт­нё­ров”, уро­вень жизни в России должен был опо­ло­ви­нить­ся. Однако он об­ва­лил­ся на чет­верть и застыл, как вко­пан­ный. За­ин­те­ре­со­ван­ные таким лю­бо­пыт­ным яв­ле­ни­ем аме­ри­кан­ские со­цио­ло­ги рас­ко­па­ли, что вокруг каж­до­го граж­да­ни­на России су­ще­ству­ет нефор­маль­ная сеть – 10 -15 че­ло­век, к ко­то­рым он сво­бод­но может об­ра­тить­ся за любой по­мо­щью и эта помощь га­ран­ти­ро­ван­но будет ока­за­на. Это ра­бо­та­ют об­лом­ки рас­топ­тан­ной, осме­ян­ной, уни­что­жен­ной сто­лы­пин­ской ре­фор­мой и двумя ре­во­лю­ци­я­ми кре­стьян­ской общины.

Не сложно пред­ста­вить, сколь­ко тра­ди­ци­он­ный рус­ский мiр мог сде­лать по­лез­но­го, если бы ак­тив­ные, це­ле­устрем­лен­ные по­ли­ти­ки за­ня­лись его встра­и­ва­ни­ем в про­мыш­лен­ную модель раз­ви­тия, вместо по­сто­ян­ных по­пы­ток уни­что­жить. Впро­чем, время всё рас­ста­ви­ло по своим местам и ур­ба­ни­зи­ро­ван­ное на­се­ле­ние конца ХХ начала ХХI века вдруг мас­со­во за­тос­ко­ва­ло по утра­чен­но­му чув­ству локтя и при­ня­лось кле­пать раз­лич­ные эрзацы коп­но­го об­ще­жи­тия. Пока все об­ра­ща­ют вни­ма­ние только на внеш­ние формы. Но, дай Бог, до­бе­рём­ся и до сути…

(…Из книги «Пе­ре­пи­сать сце­на­рий!»)

Комментарии 0

Оставить комментарий

Ваш email не будет опубликован.